Временная парламентская комиссия по изучению августовских событий сегодня выслушала председателя Парламента Давида Бакрадзе.
Выступление Бакрадзе перед членами комиссии длилось около 1,5 ч. и основное внимание он уделил событиям, предшествовавшим конфликту, когда, по его словам, Тбилиси пытался осуществить дипломатические попытки с целью предотвращения конфликта. С 2007 г. по января 2008 г. Бакрадзе был государственным министром по вопросам урегулирования конфликтов, а до 5 мая 2008 года занимал пост министра иностранных дел.
Он также ответил на критику, которая прозвучала в его адрес в ответ на его заявление от 10 августа. В частности, тогда он предупредил население Зугдиди (Западная Грузия) о возможном нападении со стороны российских сил, и призвал «оказать противостояние всеми возможными средствами».
«Я объясню мотивацию моего заявления, которое я сделал 10 августа в полдень. В то время мы получили подтвержденную информацию о том, что российские вооруженные силы двинулись в сторону Зугдиди – это тот момент, когда грузинские силы вышли из Цхинвальского региона и вернулись в Гори, и это тот момент, когда конфликт был локализован пока еще в зоне конфликта – вхождение российских сил в это время было бы равносильно началу полномасштабной аннексии Грузии. То есть, это уже не было бы конфликтов в конфликтных зонах», — заявил он.
По словам Бакрадзе, также существовала оперативная, хотя «документально неподтвержденная» информация о том, что вместе с российскими силами в Зугдиди намеревались войти и абхазские силы, но «из-за нерешительности де-факто властей Абхазии, или плохой координации с российскими силами, этого не случилось».
«Сегодня кто-нибудь может подвергнуть меня критике, что из-за моего заявления население Зугдиди было взволновано, и они покинули дома. Я согласен, что население взволновалось и покинуло дома, но как я мог промолчать, когда у меня была информация, что существовал большой риск, что в Зугдиди вошли бы русские, за ними последовали бы абхазы и возможно начался бы погром населения и этническая чистка, как могли мы власти не сказать об этом нашему населению, и обречь наше население на жестокость лишь для того, чтобы они двумя часами больше побыли бы в спокойствии», — отметил он.
По его словам, еще одной целью его заявления была Россия, которую предупредил, что в случае погрома населения началось бы партизанское противостояние и «афганизация» процесса.
«То, что в итоге мирное население не подверглось погромам, именно одним из сдерживающих факторов послужило и это (заявление)», — сказал он.
Бакрадзе также заявил, что заявление от 10 августа было призывом президента и единой позицией властей.
Другие основные моменты выступления Бакрадзе:
• В течение последнего года российская сторона постоянно работала с Российской Федерацией, чтобы найти общий язык и предотвратить такое противостояние, постоянно работали с сепаратистами и с международным сообществом.
• Мирные планы грузинской стороны – в отношении Цхинвальского региона и Абхазии – не осуществлялись из-за сопротивления российской стороны.
• От абхазской стороны мы узнавали, что Россия против их любого сотрудничества с Тбилиси.
• Я и сегодня уверен, что гарантии защиты абхазского этноса заключаются в их привилегированном статусе в составе Грузии. Я сказал об этом (де-факто министру ИД Абхазии Сергею) Шамба во время посещения Сухуми.
• План (министра иностранных дел Германии Франк Вальтера) Штайнмайера был отложен на август, несмотря на то, что мы этот план приняли и готовы были к его осуществлению.
• Мы были готовы в любом формате, даже таком непопулярном формате, как СКК (Смешанная контрольная комиссия по урегулированию в Южной Осетии) вести диалог.
• Постоянно пытались вести двусторонний диалог с Россией, и пытались, чтобы они пошли на уступки, чтобы наладить прямые контакты с сепаратистскими режимами.
• Реально, расписано, четко от России мы никогда не слышали, чего они желали от Грузии. Когда мы пытались понять, в чем заключается интерес России, конкретно против чего выступает Грузия своей сегодняшней политикой, почему создает Грузия дискомфорт России, к сожалению, никогда четких предложений мы не слышали.
• Что касается возможного выбора – НАТО или территориальная целостность – никогда этот вопрос четко не был поставлен. Но были определенные намеки (от официальных лиц России), что если вы желаете быть прозападными, тогда почему мы должны помогать вам в урегулировании проблемы.
• Мы же всегда объясняли (России) – для нас главным приоритетом является суверенитет, территориальная целостность и право на свободный выбор, в том числе и с точки зрения стремления в НАТО – это было для нас красной линией.
• Наш основной сигнал к международному содружеству был таков – помогите остановить нам этот процесс сегодня, так как завтра может быть поздно. Начиная с марта 2008 года это было основным посланием нашей дипломатии.
• Все наши партнеры открыто знали о том, что происходило – мы оповещали, что Россия вела процессы в это направлении (к конфликту).
• Мы говорили, что было для нас красной линией: массовый погром населения, мы не могли смотреть на этот процесс сложа руки; широкомасштабная агрессия России; и начало процесс длительного военного присутствия России в конфликтных регионах. Более всего ожидалось последнее, так как мало видно было признаков прямой агрессии.
• Об этом мы говорили с нашими партнерами, как в Европе, так и в Америке. Понимание было от всех, но там же были и предупреждения, чтобы мы были осторожны, так как Россия действовала провокационно, и чтобы не поддавались на это.
• До окончательного обострения обстановки для многих стран было выгодно закрывать глаза на то, чем занималась Россия. Августовские события четко показали реальное лицо России, что ее дела недалеко отходят от ее слов. Россия сегодня может пойти на многое, на что она на пошла бы хотя бы год назад.
• В августа вместе собрались несколько факторов – были пересечены две красные линии – массовая бомбардировка мирного населения и 7 августа власти Грузии получили информацию, что въезжала российская колонна. Комбинация этих двух факторов и было то, на что невозможно было не ответить.
• Во время начала войны я не находился в Грузии, и вернулся сразу же, как только узнал, что ситуация обострялась – я прибыл 8 августа на рассвете.
• В период 8-16 августа Парламент работал в ежедневном режиме. — © «Наша Абхазия», Грузия