… Я решился во что бы то ни стало идти в Псху1 по двум следующим весьма важным причинам:
1) Все комбинации обстоятельств, настроение умов в Абхазии и Цебельде представляли, как уже не раз мною было писано2, глубокие замыслы противодействия нашему господству, созревшие, конечно, не без деятельного вмешательства одного отсутствующего лица.3
Желаю разрушить одним ударом все эти тайные приготовления, направив их против самих же деятелей, их подготовивших, и чтобы вместе с тем, доказав на деле нелепость распространенного по поводу последних слухов о войне с Турциею убеждения о предстоящем отступлении войск наших из края4, занять волнующиеся умы туземного населения, я решился предложить всей Абхазии и Цебельде поход в Псху, я указал ополчившимся на приобретение добычи, на отомщение по старинным расчетам за кровь и за безнаказанные нападения псхувцев. Мере этой я нашел полное сочувствие в абхазцах и цебельдинцах.5
2) Движение нашего отряда в Псху без всяких предварительных приготовлений я скрывал до минуты выступления отряда, составленного мною из 6-ти стрелковых и 4-х линейных рот, взвода горной артиллерии, взвода ракет, 1/2 сотни донских казаков и 3-х т. Абхазской, Цебельдинской и Дальской милиции6. Такое неожиданное движение наше в землю псхувцев, считавшееся доселе невозможным, изумило не только их, но и всю Абхазию и Цебельду.7…
Я не знаю, как примете вы этот вовсе неожиданный и неподготовленный поход в Псху, не знаю, что скажет на это фельдмаршал3, но, глубоко вникнув в положение наше в этом крае в настоящее время и зная азиатскую натуру, я решился, почти даже без разрешения, предпринять этот поход и, обратив таким образом все тайные против нас замыслы и. приготовления в нашу пользу, поставить Абхазию и Цебельду в оппозицию против враждебных нам племен и еще более расположить жителей этого края для будущих наших действий.